Выдержки из статей

И.С. Иванова
кандидат философских наук

ЭТИКА АНТИЧНОСТИ В ТРАГИДИИ СОФОКЛА «АНТИГОНА»

Москва - 2003 г.
Этические нормы, даже религиозные, не являются категоричными и безусловными в динамично развивающемся обществе, переживающем смену одной исторической формации другой. Мораль умирающего строя превращается в предрассудки, мораль формирующегося общества с трудом пробивает себе дорогу, объявляя рутиной и догматизмом порой даже то, в чем есть вечные рациональные зерна. Пример тому – борьба между родовой и государственной моралью, отраженная в трагедии Софокла «Антигона» и в философии античности.
В.Г.Иванов в книге «История этики Древнего мира» пишет: «В философии античности отчетливо просматриваются две тенденции: стремление мыслителей объяснить межчеловеческие отношения... на путях... борьбы с традицией, идущей от родового строя (линия Демокрита – Эпикура), либо опоры на традицию (линия Сократа, Платона)».1
Ученый подчеркивает: «Отрыв... от «пуповины» родового строя переживается и осознается двояко. В одном случае, он понимается как заброшенность, одинокость, беззащитность человека в новых для него условиях бытия, отсюда трагизм разлада, тоска по разрушенной былой гармонии... В других случаях, этот отрыв осознается как освобождение от ложных страхов, как обретение свободы,... возможность устоять во времена общественных катаклизмов».2
Соглашаясь с В.Г.Ивановым, хотелось бы указать, что есть и третий случай, когда отрыв от «пуповины» родового строя воспринимается людьми гибкими смиренно, как покорность новой государственной необходимости, что в последствии выразится в формуле: «Король умер, да здравствует король!» Хотя указанный тип поведения отражен в античных трагедиях, главными героями или же героинями являются те люди, которые идут не по пути приспособления, а по пути отстаивания своих убеждений.
Завязка трагедии «Антигона» отражает сложность формирования государственной морали. Полиник, брат Исмены и Антигоны, предает родной город, и правитель Фив Креонт решает издать новое этическое правило, запрещающее хоронить изменников государства, забывая, что новое указание противоречит морали рода, культу умерших. Исмена, сразу принимает государственную политику как новую этическую норму. Мотивация ее выбора такова:
«Над нами сильно властвует всегда
Во всем – и в худшем - мы ему покорны»1
Антигона же подвергает решение правителя критике со стороны родовых обычаев, освященных Богами. В споре с Креонтом она говорит:
«Не знала я, что твой приказ всесилен
И что посмеет человек нарушить
Закон Богов, не писанный, но прочный,
Ведь не вчера был создан тот закон».2
Острота конфликта между Креонтом и Антигоной в том, что обе противоборствующие стороны считают, что поддержка Бога и народа на их стороне:

Антигона о людях:
«И все б они одобрили меня,
Когда б им страх не сковывал уста».1
Креонт о людях:
«Я не возьму врага отчизны
Себе в друзья. Я знаю, что она -
Всем нам прибежище и что друзей
Найдем, плывя одной дорогой с нею».2
Креонт о Богах:
«Иль злые люди почтены Богами?»3
Непримиримость конфликта соответствует канону трагедии. Эстет Ю.Борев вслед за Гегелем отмечает: «Конфликт в трагедии непримирим..., порождается глубинными противоречиями».4
Непримиримость эта порождена общественной необходимостью, требующей укрепления власти государства с категоричной и безусловной моралью, защищающей прежде всего государственные устои. Форма правления выбиралась и оправдывалась, отчасти, подражаньем природе. Калликл пишет: «Если взглянуть на города и народы, видно, что признак справедливости таков: сильный повелевает слабым и стоит выше слабого».5
Одновременно античные философы понимали, что природа – это то, что нужно человечеству преодолевать. Поэтому не случайно в философии указанного периода были популярны рассуждения на тему, какое государство: демократическое или аристократическое лучше защищает интересы сограждан, каким по своим нравственным качествам и методам правления должен быть его глава.
По мысли Платона, управлять государством должен философ. По представлениям Демокрита, во всех своих поступках и чувствах человеку следует соблюдать чувство меры. Действительно, умеренное наказание за преступление нового закона возвеличивает силу правителя, в то время как чрезмерно жестокое наказание ставит под сомнение и нравственность самого правящего и защитную функцию внедряемого им закона. Креонт поступил с Антигоной жестоко: он приговорил женщину к голодной смерти в пещере, выход из которой задвинут камнем, вместо того, чтобы, например, просто выслать из города. Категория высокого при оценке фигуры правителя при этом перешла в стадию низменного. Из олицетворения защитника интересов граждан Креонт превращается в символ тирана.
Опасность тирании была выявлена еще в античности. «Сократ определял тиранию как правление против воли народа и не на основании законов, а по произволу правителей, считал ее неудачной формой правления».1
Впоследствии мысль Сократа разделит французский гуманист Этьен де ля Боэси: «Величайшее несчастье зависеть от произвола властелина, относительно которого никогда не можешь знать, будет ли он добр, поскольку в его власти быть дурным, когда он этого захочет».
Действительно, этот процесс отражен в трагедии «Антигона». Начав с защиты интересов государства, Креонт в спорах с Гемоном и Антигоной идет на поводу личных амбиций. В споре с Антигоной правителя больше всего раздражает, что свою правоту пытается доказать женщина:
«Не дам я женщине собою править».1
Эта позиция отражает высокомерное отношение мужчин к женщине, характерное для античности. Демокрит указывал: «Находиться в повиновении у женщины было бы величайшем бесчестьем. Мужественен не тот, кто сильнее врагов своих, но тот, кто сильнее также своих страстей. Ведь есть люди, которые управляют городами и в то же время по рабски повинуются женщинам».2
Общество, идущее по пути гуманизма и прогресса, впоследствии осудит эту позицию, оценив по достоинству и ум женщин, и их способность управлять и семьей, и государством. Но царь Креонт раб своего времени. Тот факт, что женщина вступает с ним в спор, доводит правителя Фив до безумия. Не меньшую ярость вызывают и попытки сына вернуть Креонта из роли тирана в роль мудрого Соломона.
Креонт:
«-... Неужель к лицу мне, старику,
У молодого разуму учиться?»
Гемон:
«- Лишь справедливости. Пусть молод я, -
Смотреть на дело надо, не на возраст».
Креонт:
«- О, негодяй! Ты на отца идешь?»1
Социальная роль правителя забыта. Перед реципиентом разъяренный мужчина и разгневанный отец. Но использование служебного положения для успокоения своих амбиций выливается в политический шаг. Своим жестоким наказанием Антигоны Креонт дает понять, что в столкновении родовой и государственной морали не будет компромисса. Всякая семья, не служащая интересам государства, будет уничтожена, даже если это и семья самого правителя (Гемон – сын Креонта – жених Антигоны). Пойдя по пути капризного самодержца, Креонт предвосхитил Людовика, который на вопрос о том, что такое государство, ответил: «Государство – это я», создав формулу, которая автоматически выкидывает народ за борт, искажает суть и функции подлинного государства.
Трагедия «Антигона» предвосхищает и тоталитарные режимы, в частности, сталинизм. Вместе с философами античности Софокл пытается устранить реципиентов описанием тех бедствий, которые обрушиваются на голову правителя, забывшего о мудрости.
Креонт навлекает на себя не только гнев народа и собственного сына, но и гнев Богов, оказывается в вакууме, на что ему указывает сын.
Гемон:
«Не государство – где царит один».
Креонт:
«Но государство – собственность царей».
Гемон:
«Прекрасно, если б ты один пустыней правил!»1
Креонт в «Антигоне» - герой истинно трагический. По мысли Гегеля, «цель трагической личности – стремление к абсолюту в его сущности».2
Беда или проблема трагического героя задевает всех. Все жители города сочувствуют Антигене, несмотря на то, что если бы Полиник победил, и город был бы разрушен, а жители уничтожены. В непогребении Полиника они видят символ пренебрежения государства родовыми обычаями, конфликт между морально утверждающей себя и уже утвержденной моралью. Всех интересует: разрешится ли этот конфликт сотрудничеством, гармоничным союзом семьи и государства или же мораль государственная будет доминировать над родовой.
Проблема меры соотношения общественного и личного по разному решалась античными философами. Не лишенное здравого смысла, по нынешним временам даже гуманное решение данной проблемы содержится в учении софистов.
«Антифонт... обнаруживает то, что является характерной чертой классового общества: антагонизм общественного и личного интересов..., для него это есть проявление противоречия искусственного закона людей и естественного закона природы. Полезно следовать велениям природы, но на людях необходимо соблюдать внешнюю добродетель, подчиняясь законам государства, хотя они и противоречат природной необходимости».3
Софисты сформулировали причины возможной двойной морали в обществе, обнаружили относительный характер моральных оценок. Судя по текстам античных трагедий, учение софистов о двойной морали, относительности моральных оценок не нашло признания у правящих кругов, т.к. формирующемуся государству была нужна категорическая и безусловная этика, основанная на иерархии моральных норм.
Характерно, что античные трагедии создавались в период формирования нового этического комплекса, поэтому мы не видим в них определенного предпочтения той или иной форме поведения, особенно ярко колебания между старой и новой моралью представлены в образе Хора – некоего коллективного судьи, одобряющего или осуждающего поступки трагических героев. Мнение Хора относительно поступка Антигоны первоначально представляет собой антимонию:
«Живая стяжала ты богоравный удел».1
Одновременно Хор содержит и указание, что Антигона совершила преступление:
«Чтить мертвых – дело благочестья,
Но власть стоящего у власти
Переступать нельзя».2
Антигона попадает в характерную для героев ситуацию без вины виноватого, когда человек наказан уже тем, что избран высшей силой оказаться в роковой ситуации, в которой правильный высокий моральный выбор ведёт к смерти или страданию, а отказ от подвига – к разрушению личности.
Положение без вины виноватого – это одна из патологических функций античной трагедии, удерживающая от нарушения закона по отношению к правителям или Богам, так как часто попадают в данную ситуацию люди за неправильное поведение, проклятые Богами, или дети, которые должны отстрадать за трех своих родителей. В это плане трагедия «Антигона» – логическое продолжение книг Софокла «Эдип - царь», «Эдип в Коломне». Антигона – дочь царя Эдипа, который нарушил кровнородственное табу, убил отца и женился на своей матери. Хор объясняет Антигене причину ее бедственного положения: «Платишься за грех отцовский».
Тем не менее, Хор – общественный суд, отражающий степень ценности для выживания общества той или иной этической нормы, и, следовательно, он должен занять определенную позицию по отношению к происходящему. В итоге, сочувствуя родовой морали, Хор склоняется к морали государственной как доминирующей, но при этом вносит свои коррективы в образ правителя, желая видеть на троне человека, которого в отличие от Креонта, не является тираном, при возникновении конфликта идет на компромиссы, при которых учитываются интересы обоих сторон; соблюдает чувство меры и в вознаграждении, и в наказании, и в формировании новых общественных этических норм.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Борев Ю. Эстетика. Смоленск, Русич. 1997 г.
2. Древнегреческая трагедия. Новосибирское книжное
издательство. 1993 г.
3. Иванов В.Г. История этики Древнего мира. – СПб.: Лань, 1997 г,
4. Ксенофон. Сократические сочинения.
5. Литературный критик. № 7. 1936 г.
6. Платон Ю.Г. Том 1

Используются технологии uCoz